Сланцевая ипостась Ида-Вирумаа, представленная показанными в прошлых частях и , существует менее ста лет. Но люди тут жили куда как дольше, да и природа в самой высокой части Великого уступа по-своему необычна. Так что в завершение рассказа о шахтёрском крае Эстонии - о городке Йыхви со средневековой кирхой, крупнейшем в Прибалтике православном Пюхтицком монастыре, высочайшем в Прибалтике водопаде Валласте и вотчинах патриарха Алексия II.

Центр уезда Ида-Вирумаа - не Нарва (3-й по величине город страны) и даже не Кохтла-Ярве, а небольшой городок Йыхви (10,5 тыс. жителей), при немцах Иевве, расположенный в центре агломерации Кохтла-Ярве, но не входящий в её состав - при том, что к Йыхви вплотную примыкает крупнейший из кохтла-ярвских посёлков Ахтме (18 тыс. жителей). Чем обусловлено такое странное устройство - не знаю: может тем, что Йыхви стоит на перекрёстке дорог, расходящихся в Нарву, Таллин и Тарту, а может - тем, что это самый эстонский город в уезде: русских тут "всего" 53%, а эстонцев - целых 33%, и тут уже не так мала вероятность наткнуться на не говорящего по-русски человека. Ухоженный и совсем не индустриальный Йыхви производит впечатление такой колониальной администрации - эстонский городок в русской Ида-Вирумаа.

Деревня Иевве известна с 1241 года, то есть ещё датского господства, а впервые стала на слуху в 1870-76 годах, с постройкой Балтийской железной дороги превратившись в железнодорожные "ворота" Дерпта. И хотя железная дорога в Дерпт пришла с другой стороны, Иевве успела разрастись настолько, что в 1885 году стала центром волости, но до города доросла лишь к 1938 году, видимо опять же благодаря железнодорожной станции, через которую вывозились добытые сланцы. К вокзалу сходить я как-то не сподобился, тем более что это типовая и вдобавок заброшенная сталинка. Вот в привокзальном районе здание школы, похожее на дворец какой-нибудь старой мызы - даже не берусь предполагать, до- или послевоенное:

Тем более главный транспортный узел тут не вокзал и даже не автостанция, а автобусная остановка на главной Ракверской улице, где та спускается с виадука. Йыхви - центр всей непростой транспортной системы Кохтла-Ярвской агломерации, и уехать отсюда можно хоть в центр Кохтла-Ярве, хоть в какие-нибудь деревни у побережья, только где-то автобусы идут один за другим, а где-то - раз в несколько часов. В общем, в течение дня я заезжал в Йыхви 4 раза, но дальше квартала от площади не отходил.

Хотя собственно, почти всё интересное в Йыхви в этих кварталах у перекрёстка и находится. С одной стороны - доломитовая кирха Михкли (1347), необычайно тяжеловесная и суровая даже для Эстляндии.

Считается крупнейшей в Эстонии однонефной церковью - и зал её действительно без столпов, но тесный и низкий. Русскоязычная смотрительницы очень доброжелательно и подробно объяснила мне, как ехать в Кохтла-Нымме.

Неподалёку площадь Кесквяльяк, что в переводе значит всего-то Центральная, а на ней пара торговых центров и внушительное здание уездной администрации Ида-Вирумаа (1954), явно стилизованное под ратушу.

Дома с левой (относительно прошлого кадра) стороны отделяют площадь от Ракверской улице. Рядом несколько кафе, которым позавидовали бы и столицы - такое ощущение, что 9/10 денег уезда крутится на этой площади:

Здесь же памятник геренаралу Александру Тыниссону (2005) - одному из главных полководцев эстонской войны за независимость и первому министру обороны. После Бронзовой ночи, продолжившейся беспорядками в Ида-Вирумаа, возмущённые русские чуть не снесли в отместку этот памятник. Слышал, кстати, что самые боевые эстонские националисты и скинхэды в Таллине - как раз-таки из Ида-Вирумаа.

На краю площади - миниатюрная Богоявленская церковь (1894-95), настоятелем которой в 1950-58 годах был отец Алексий (Ридигер) - впоследствии Патриарх.

А там и до автовокзала рукой подать, и дорогу от остановки мне показал русский паренёк с серьгой в ухе, приехавший из Кохтла-Ярве тем же автобусом, что и я. По дороге говорил про то, что работы у них тут нет, зарплаты евро по 300, и вообще ничего не делается, "а у вас в России хоть какая-то жизнь, движение". Я ему возразил, что в Эстонии малые города куда более ухоженные и вообще как-то больше порядка и законопослушности, и паренёк, подумав, ответил: "Ну да, чтобы в России хорошо жилось, там надо родиться". По дороге мы простояли с минуту на светофоре, и мимо за это время проехала буквально пара машин, но мой проводник сказал, что полиция бдит, а штраф за такое дело тут 120 евро. Впрочем, справедливости ради, в "эстонской Эстонии" народ на красный свет ходит только так, то есть видимо в Ида-Вирумаа с его криминальной репутацией полиция особенно бдительна...
А вот и автовокзал, совмещённый с торговыми центрами. Междугородние автобусы отправляются из тех арок, пригородные - с площади, и в те места, о которых речь пойдёт далее, я ездил именно отсюда.

Вот, собственно, и весь Йыхви, по крайней мере всё, что здесь увидел я. Утром я поехал в Пюхтицкий монастырь , что расположен в 20 километрах от города в селе Куремяэ . Впрочем, автобус эти 20 километров преодолевает почти час, останавливаясь на каждом углу и заворачивая в деревеньки на боковых дорогах.

А также к тюрьме весьма уютного вида:

Вообще же, Ида-Вирумаа богата на старину - есть тут и всякие довольно крупные мызы, средневековые кирхи и прочее... но всего за один раз не успеть. Вот из окна автобуса заснял миниатюрный замок, или скорее укреплённый дом Пуртсе (1533-65), при немцах Изенгоф - основанный в 1427 году рыцарем-разбойником Якобом фон Таубе, в 1621-1731 годах он принадлежал Флемменгам, далее Штакельбергам, а в новейшую историю замок вошёл тем, что где-то над ним влетел в советское воздушное пространство самолётик Матиаса Руста. В окрестностях замка стоит каменный крест времён Ливонской войны, под которым покоится воевода-боярин Василий Распадин... короче, лучше сюда ехать на машине.

Последний взгляд на берег Ида-Вирумаа:

51.

. Осколки Старого города.
. Йоаорг и Кренгольм.
. Город.
. Шахта в Кохтла-Нымме.
Кохтла-Ярве. Йыхви, Пюхтицкий монастырь и водопад Валласте.
Кунда.
Раквере. Замок и город.
Далеко ли до Таллина? Кийу, Ягала, Йыэляхтме.
Таллин .
Западная Эстония .
Южная Эстония .
Острова .
Финляндия, Хельсинки .

По дороге из Петербурга в Таллин Эстония начинается постепенно, и будь граница условной, как между Россией и Беларусью – не так-то просто было бы понять, где же она проходит. Ухоженный Кингисепп, бывший Ямбург с пышным Екатерининским собором, домами в югендстиле и усадьбой барона Карла Бистрома – ещё в России: эстонское название ему дали большевики в честь соратника-эстонца, немецкое – шведы в XVII веке, а так-то это была новгородская крепость Ям. Ухоженностью город обязан удачно "вписавшемуся в рынок" химзаводу за лесом, и даже Бистром хоть и остзейский барон, да только предки его не из Эстонии, а из Курляндии. Но вот в перспективе шоссе почти сразу за Кингисеппом становится видна высокая башня… Там – Ида-Вирумаа, или Восточная Вирландия, самый странный уезд Эстонии.

Две Твердыни

Наверное, это самое красивая граница мира: две средневековые крепости грозно смотрят друг на друга через быструю реку Нарову. Основанную датчанами в 1223 году Нарву русские называли Ругодив; основанный в 1492 году Ивангород немцы называли Контр-Нарва. Они очень разные: в Ивангороде – огромная, приземистая, извивающаяся серыми стенами по холмам просторная русская крепость; в Нарве – компактный и очень высокий немецкий замок. Между ними шла своя "гонка вооружений": нарвский Длинный Герман чуть выше таллиннского "тёзки" (51 метр), и Ивангородскую крепость от обстрелов с его верхушки прикрывает пугающе высокая стена.

На границе бывало неспокойно даже в мирное время: например, однажды немцы и русские устроили перепалку, и в конце концов ивангородцы не стерпели, как псы-рыцари там "лают государя", переправились через реку на лодках, а когда драка закончилась – вдруг с удивлением поняли, что захватили замок… который, впрочем, пришлось вернуть во избежание настоящей войны. Впервые границу "стёр" Иван Грозный, взявший Нарву в 1558 году. С 1581 года оба города принадлежали шведам, в 1710-м со второй попытки их взял Пётр I, и даже когда Эстония отделилась впервые – Ивангород она прихватила с собой. В общем, большую часть своей истории «Две Твердыни» принадлежали одному государству и почти не воевали между собой… но сейчас в это сложно поверить.

Что удивительно: с невысокого Ивангорода Нарва просматривается куда лучше, чем Ивангород с нарвской башни. Не имея Шенгенской визы (но – обязательно имея пропуск в погранзону!), можно осмотреть важнейшие достопримечательности Нарвы – замок, огромную ратушу XVII века, Тёмный сад на Шведских бастионах, внушительный сталинский ансамбль главной улицы Пушкина и многоэтажку с водонапорной башней на крыше, Воскресенский собор и крупнейшую в Эстонии Александровскую кирху рубежа XIX-XX веков, далёкие фабрики Кренгольма. Из Нарвы же видны такие части Ивангородской крепости, к которым с российской стороны практически не подойти – например, петровский Капонир.

По Мосту Дружбы чуть ниже обеих крепостей активно курсирует народ – нарвитяне и ивангородцы могут проходить границу по упрощённой схеме.

Русская столица Эстонии

Угрюмая серая Нарва от того же Кингисеппа или Выборга не очень-то отличается: ну, чуть почище улицы, существенно приличнее газоны, на порядок масштабнее торговые центры, да надписи в основном не по-нашему, но пятиэтажки и их дворы, ассортимент и музыка немногочисленных кафе, лица прохожих, повсеместная русская речь постоянно заставляют забыть о том, что вообще-то вы уже в Евросоюзе. Страшно сказать – даже памятник Ленину ещё стоит! Нарва – третий по величине город Эстонии и слывёт её "русской столицей", эстонцев в ней всего 3% населения, да и тех соплеменники принимают за русских. В начале 1990-ых были даже попытки создания Принаровской республики, и от своего Приднестровья Эстонию спас разве что высокий уровень жизни.

У Нарвы вообще своеобразная судьба: в 1558-81 годах она успела побыть русским "окном в Европу" – Иван Грозный захватил её первой, оставил – последней, и все эти годы ревельские купцы со слезами на глазах смотрели, как торговые суда проходят мимо них к устье Наровы. Шведы, разгромив русское войско, также сориентировали Нарву на восток, сделав её центром отдельной губернии – Ингерманландии, тянувшейся до Невы и Ладожского озера. При шведах Нарва была одного статуса с Ревелем и Ригой, и имела когда-то прекрасный Старый город в стиле шведского барокко… увы, разрушенный войной целиком, кроме своего главного здания - ратуши. В том же регионе Нарва осталась и под Россией – только теперь это называлось Санкт-Петербургской губернией, и при весьма внушительном размере, Нарва сделалась заштатным городом Ямбургского уезда. Границы губерний проходили буквально по её окраинам, с эстляндской стороны Нарва обросла предместьями с эстонским населением. В самом городе был польский костёл и даже кирха ингерманландских финнов, а вот эстонцы свой храм построить смогли только в предместье Йоаорг.

Кренгольм и Парусинка

Чуть выше Нарвы на реке хорошо видна ГЭС, скрывающая самый настоящий водопад. Водопадов в Северной Эстонии вообще много – ведь здесь проходит Великий уступ, начинающийся под водой у берегов Швеции и тянущаяся до Ладожского озера: откуда он взялся, никто не знает, но отвесные клифы над морем да водопады на реках тут обычная часть пейзажа. Нарвская ГЭС – не на самом водопаде, а на канале чуть ниже.

У водопада ещё в те времена, когда заводы были вододействующими, вырос мощный промышленный комплекс: на петербургском берегу открыл парусиновую мануфактуру легендарный меценат и министр финансов Александр Штиглиц, на эстляндском, при поддержке немецкого коммерсанта Кноппа, развернули производство подмосковные староверы Алексей Хлудов и Кузьма Солдатёнков. Кренгольм называли ещё Остзейский Манчестер, и если у Штиглица на заводах был порядок и отменное по тем временам жалование, то у староверов в 1872 случилась эпидемия холеры, обернувшаяся первой в истории России стачкой рабочих, в первую очередь эстонских.

Ныне всё наоборот. Парусинка, дальний район Ивангорода, потрясает своим мрачным колоритом. Высокие обшарпанные стены, удивительная архитектура, довлеющая башня фабрики, каменистое русло Наровы с уступом водопада (вода здесь бывает теперь редко – вся идёт по каналу на ГЭС)… здесь чувствуешь себя героем романов Диккенса, здесь так и ждёшь, что сейчас прокопчённые голоса затянут "Вставай, проклятьем заклеймённый…".

Кренгольм тоже мрачноват, но всё же сказывается то, что это довольно оживлённый район в центре Нарвы. Тут есть больница в роскошном здании начала ХХ века, а давно не действующая фабрика с высокими башнями напоминает романский собор. Но в целом тот же мир рабочих казарм, кирпичных домов для начальства и инженеров-англичан, запущенных дворов, где играют русские мальчишки… В старой тюрьме оборудована православная церковь. Монументальный Дом культуры в сталинском стиле стоит заброшенным, а парк вокруг него зарос и замусорен. Но всё же самое потрясающее здесь – даже не диккенсовщина, а то, как "по живому" два района режет граница: на одной её стороне можно слышать музыку, играющую в машине на другой.

Эстонский Донбасс

И как же Ида-Вирумаа стала такой? Ведь ещё сто лет назад даже в Нарве эстонцы составляли 2/3 населения, но после войны так и не вернулись в разрушенный город. Ответ – чуть дальше в сторону Таллина, в Силламяэ и Кохтла-Ярве. Вот остаются позади высокие трубы Нарвский ГРЭС, дающих 90% электроэнергии Эстонии, и среди зелёных полей, уютных хуторов, остроконечных кирх, баронских мыз, "пеньков" заброшенных мельниц вдруг видишь настоящие терриконы. Ида-Вирумаа – шахтёрский край, только добывают здесь не уголь, а горючие сланцы.

Всё началось с Первой Мировой: в Петербург, 4-й по величине город тогдашнего мира, уголь везли морем из Англии. Но война перекрыла морские пути, железные дороги не справлялись с поставками донбасского угля, и тут кто-то вспомнил, что в 1902 году у эстляндской деревни Кукерс геолог Николай Погребов открыл месторождение горючих сланцев. Добыча их начала стремительно развиваться, при молодой Эстонии лишь набирая обороты: ведь это давало ей энергетическую независимость, а сланцевое масло шло на экспорт. Сланцеперерабатывающая фабрика в Кохтла-Ярве попала даже на 100-кроновую банкноту – там вообще была типично социалистический сюжет с молотобойцем на переднем плане.

Кохтла-Ярве

Завод в Кохтла-Ярве по сей день исправно работает, гудит, дымит и порядком смердит, цеха его опрятны, трава перед ними пострижена, башня со 100 крон так и стоит. По разноцветным отвалам лазают экскаваторы, по железной дороге снуют локомотивы, и хотя из 7 шахт, действовавших при Советах, осталась лишь одна – сланцевое масло по-прежнему везут на экспорт, а Нарвские ГРЭС по-прежнему работают не на российском газе или норвежской нефти, а на местных сланцах.

В Кохтла-Ярве сохранились остатки Старого города – но тут это не узкие улочки, замки и ратуши, а всего лишь рабочий район 1920-30-х годов, самое яркое здание которого – православная церковь в стиле кубизма, совершенно невообразимая в России. Но большая часть Кохтла-Ярве – это столь знакомый жилгородок сталинской эпохи, где опять же лишь постриженные газоны, надписи латиницей да огромные супермаркеты выдают, что мы на Западе.

Кохтла-Нымме, Кукрузе, Йыхви

В соседнем Кохтла-Нымме есть шахта-музей, куда водит экскурсантов в касках и спецовках пожилой шахтёр. Кукерс, ныне Кукрузе – посёлок совсем крошечный, но в нём есть музей сланца и заросший террикон первой шахты, закрытой в 1960-е годы. Иные посёлки типа Сомпы на всю Эстонию слывут местом, для прогулок опасным.

А между посёлков Ида-Вирумаа стоит непохожий на них городок Йыхви. Вот здесь уже полноценная Эстония со средневековой кирхой, обилием кафешек и показательно украшенными улицами, да и встретить не владеющего русским языком человека вполне реально. Наверное, поэтому именно тут, а не в Нарве, находится администрация уезда Ида-Вирумаа.

Русские эстонцы и наоборот

Но как сланец выжил отсюда эстонцев? Очень просто: главным вызовом СССР после Второй Мировой войны была американская атомная бомба, стране срочно требовался уран и искали его везде, где только можно… например, его пытались извлекать из сланца. Поэтому восстанавливать Нарву и Кохтла-Ярве направили людей со всего Союза, заменивших коренное население разрушенных городов, а у моря вырос город Силламяэ, ныне также известный на всю Эстонию своей сталинской архитектурой: его завод построен для получения из сланца урана и других редких элементов. И хотя проект себя не оправдал, заселивших Ида-Вирумаа русских людей назад уже было не отправить.

Так они тут и живут, половина – неграждане, но многие и в России ни разу не были, - в Берлин, Осло или Рим им съездить куда как проще, чем в Москву. Впрочем, побывать в Петербурге хоть раз мечтает каждый, но Петербург обожают и сами эстонцы. У здешних русских другая, по сравнению с россиянами, мода – в одежде, причёсках, украшениях, сленге… которую вполне может органично дополнить георгиевская лента или хит отечественной эстрады в телефоне. На красный свет через улицу не бегают – штраф в 120 евро пугает, но пьяного под забором тут увидеть не сложнее, чем в России.

В общем-то, Ида-Вирумаа – остров: западнее говорят на другом языке, восточнее – визовая граница, а с севера и юга море и Чудское озеро. Здесь одни уважают Россию больше, чем россияне, другие – любят Эстонию больше, чем эстонцы. Многие ждут, что Россия вернётся забрать эстонскую независимость – одни с ужасом, другие с надеждой. Обе эти крайности выглядят достаточно смешно. И всё они остаются русскими – в языке, в любимых книгах и песнях, в неизменности "культурного кода". Корабль "Ида-Вирумаа" отчалил от родины и пустился в своё плавание.

В Ида-Вирумаа находится Пюхтицкий монастырь, православный центр Прибалтики, а в церкви Йыхви служил батюшкой будущий патриарх Алексий II… но это уже другая история.